Сыроежкин григорий сергеевич. Мужичья чума (Г
Григорий Сыроежкин
Летом 1938 года в мадридскую резидентуру НКВД ушла телеграмма с Лубянки, в которой старшему военному советнику 14-го специального республиканского корпуса, старшему майору НКВД Григорию Сыроежкину предписывалось отбыть в Москву. Прибыв в столицу в конце того же года, он поселился в гостинице «Москва». Однажды вечером в его номере раздался телефонный звонок. Звонил старый приятель по Иностранному отделу, который доверительно сообщил Григорию, что недавно подписан и объявлен «кому надо» закрытый указ Президиума Верховного Совета СССР о его награждении в группе других чекистов за особые заслуги в борьбе с фашизмом в республиканской Испании. Приятель намекнул, что это дело неплохо бы отметить. Григорий спустился в буфет, купил бутылку хорошего коньяка и поспешил на встречу с товарищем. Однако у дверей гостиничного номера разведчик столкнулся с тремя незнакомыми людьми, которые предъявили ему ордер на арест...
ГОДЫ ДЕТСТВА И ЮНОСТИ
25 января 1900 года в крестьянской семье Сергея Лаврентьевича Сыроежкина, проживавшей в селе Волково тогдашнего Балашовского уезда Саратовской губернии, родился сын, которого назвали Гришей. В 1905 году, после начала Русско-японской войны, отца забрали в армию и направили в Закавказье – младшим каптенармусом Тифлисского кадетского корпуса. Дослужив до конца войны, Сергей Сыроежкин уволился в запас и остался на этой же должности. Сняв небольшую квартирку, он вызвал к себе семью. Его жена Агафья Кирилловна собрала нехитрый скарб, заколотила дом и отправилась к мужу в Тифлис с Гришей и его младшим братом Константином.
Отец отдал Григория учиться в городскую гимназию. Однако с малых лет мальчик мечтал о военной службе: любил смотреть на строевые занятия, с удовольствием, когда ему разрешали, карабкался на спину оседланной лошади, долгие часы проводил в местной оружейной мастерской.
Григорий рос крепким и не по годам сильным. Когда ему пошел четырнадцатый год, он увлекся цирком. Это было настолько сильное увлечение, что Сыроежкин стал учеником знаменитых борцов Ивана Поддубного и Ивана Лебедева, гастролировавших в то время в Тифлисе. Подростком Григорий начал выходить на арену, чтобы помериться силами со зрителями. В цирке он овладел искусством фокусника, научился джигитовке и многому другому, что могло пригодиться в жизни артиста. Но в одном из поединков противник сломал Григорию правую руку, и с карьерой борца пришлось расстаться.
Началась Первая мировая война, и Григорий решил во что бы то ни стало попасть на фронт. В начале 1915 года, приписав себе несколько лет, он вступил добровольцем в 1-й Кавказский стрелковый полк. Всего месяц длилась ратная служба Григория. Разобравшись в его метриках, военное начальство отправило несовершеннолетнего солдата домой, в Тифлис.
Возвратившись в семью, Григорий устроился письмоводителем в управление Закавказской железной дороги и экстерном сдал экзамены за гимназический курс.
СОТРУДНИК РЕВТРИБУНАЛА
После Октябрьской революции 1917 года семья Сыроежкиных решила вернуться в родное село Волково, где начался раздел помещичьей земли. Однако крестьянская жизнь не прельщала Григория. Летом 1918 года он добровольно вступает в Красную армию и становится бойцом 6-го Заамурского кавалерийского полка, сражается под Царицыном. Позже в своей автобиографии Сыроежкин скромно отмечал: «...участвовал в перестрелках на Южном фронте в районе Елани и в районе станции Мачеха, будучи красноармейцем дивизии Киквидзе (6-й Заамурский полк и особая рота)».
В октябре 1918 года приказом Реввоенсовета формируется 9-я армия, в которую вошла и дивизия Василия Киквидзе. Однажды вместе с несколькими красноармейцами Григорий отправился за фуражом. Документы группы были оформлены неправильно, а потому ее задержал военный патруль по подозрению в мародерстве и доставил в реввоентрибунал. К счастью, там быстро во всем разобрались и освободили арестованных из-под стражи. Сыроежкина же оставили в трибунале: его работникам требовался грамотный писарь, и Григорию предложили эту должность. В декабре 1919 года он был назначен комендантом реввоентрибунала 9-й армии. В том же году вступил в члены РКП(б).
Весной 1920 года следует новое назначение: Сыроежкин откомандирован в Новочеркасскую чрезвычайную комиссию. Однако здесь он задержался недолго. Через четыре месяца его направили следователем в военно-революционный трибунал Кавказского фронта. А в январе 1921 года Сыроежкин был вызван в Москву и назначен следователем ревтрибунала Российской Республики. В этот же период он выезжает в Тамбовскую губернию, где полыхало антисоветское крестьянское восстание, руководит специальной группой, которая, кстати, однажды провела успешную совместную операцию с эскадроном, которым командовал будущий Маршал Советского Союза Георгий Жуков. Участвовал Сыроежкин и в ликвидации банды Попова в своем родном Балашовском уезде Саратовской губернии.
«СИНДИКАТ-2» И «ТРЕСТ»
В сентябре 1921 года Григорий был переведен из реввоентрибунала республики в Контрразведывательный отдел (КРО) ВЧК. Он принимал непосредственное участие в операции «Синдикат-2», которая была направлена на разгром возглавляемой Борисом Савинковым террористической организации «Народный союз защиты Родины и свободы» и на вывод самого Савинкова на территорию СССР.
Много лет спустя один из коллег Сыроежкина по чекистской работе вспоминал: «Я не погрешу против истины, если скажу, что в оперативной работе он находил полное удовлетворение. Он был сообразительным, быстрым в движениях, сильным физически. Ему импонировало то, что результаты его оперативной работы получались тут же, сразу и полностью зависели от того, как он построит и приведет в исполнение задуманный им оперативный план».
┘От заместителя председателя ОГПУ Вячеслава Менжинского и начальника КРО Артура Артузова Сыроежкин получил задание: под фамилией Серебрякова он должен пересечь польскую границу, выйти на контакт с польской разведкой и от имени легендированной чекистами организации «Либеральные демократы» передать ей ряд документов, подтверждающих наличие в Советской России влиятельной группы заговорщиков, готовых при иностранной помощи свергнуть советскую власть.
Советско-польскую границу разведчик преодолел без труда и благополучно добрался до Вильно, отторгнутого панской Польшей у Литвы. Обосновавшись в гостинице «Бристоль», Сыроежкин решил прогуляться по городу, чтобы изучить обстановку. И тут с ним произошел непредвиденный случай, который чуть было не закончился трагически. На одной из оживленных улиц города Григорий столкнулся с неким Стржалковским, бывшим царским офицером и красным командиром, с которым он ранее работал в военно-революционном трибунале Кавказского фронта и которого не без его участия отчислили оттуда за моральное разложение. Стржалковский сразу же узнал разведчика и рассказал ему, что недавно переселился в Польшу, но остался без работы и бедствует. Григорий в ответ наспех придумал такую историю: он будто бы разочаровался в советской власти, порвал с ней и решил уйти «куда глаза глядят».
Расстались они нормально, договорившись о новой встрече. Тем не менее вскоре после этого случая Григорий был задержан и доставлен в полицию. Там уже находился Стржалковский, донесший на него. Разведчик в ответ на предъявленные обвинения заявил, что Стржалковский – полностью разложившийся элемент, пьяница и наркоман, который мстит ему по личным мотивам. Зная Стржалковского с самой отрицательной стороны, полицейские отпустили Сыроежкина и даже извинились перед ним. Успешно прошла и его встреча с капитаном польской разведки Секундой. Поляк выразил удовлетворение полученной информацией и принес извинения за «недоразумение с полицией».
Вернувшись в Москву, Сыроежкин подробно доложил о происшествии. После всестороннего обсуждения проблемы было принято решение вновь направить его с заданием за кордон. На этот раз Сыроежкину-Серебрякову предстояло доставить в Вильно два пакета. В одном из них находилось письмо полковника Павловского Борису Савинкову с предложением посетить Россию, чтобы лично возглавить антисоветскую оппозицию. Сергей Павловский являлся одним из ближайших соратников Савинкова. Посланный им нелегально в Москву для инспекции «Либеральных демократов», Павловский был арестован чекистами и писал письмо Савинкову под их диктовку, находясь в тюрьме на Лубянке.
Другой пакет содержал фотокопию секретного приказа народного комиссара по военным и морским делам о проведении маневров вблизи польской границы. По просьбе руководства ОГПУ этот «приказ» был специально подготовлен в единственном экземпляре для дезинформации противника.
Однако в Вильно Сыроежкина встретил не капитан Секунда, а другой офицер польской офензивы (разведки) – капитан Майер. Когда Сыроежкин передал ему привезенные материалы, Майер откровенно обрадовался. Григорий, видя такую реакцию, намекнул ему об оплате полученных сведений. Капитан, не колеблясь, выложил крупную сумму и сказал:
– Только вот распишитесь здесь, пожалуйста, пан Сыроежкин.
– Я уж и забыл, когда был Сыроежкиным, – обиженно сказал Григорий. – И называть меня этим именем – большой грех, пан капитан. Где тут расписаться?
И аккуратно расписался: «Серебряков».
Майер не возражал и согласился передать Савинкову пакет от полковника Павловского.
Подготовленные чекистами «разведданные» получили высокую оценку польских спецслужб и представителя Второго бюро (военной разведки) французского Генштаба Готье, на связи у которого находился Савинков в качестве агента французской разведки. Ознакомившись с документом, Готье поздравил Савинкова с большим успехом его организации.
В тот же день Сыроежкин отправился в Москву. Он отчитался о результатах своей поездки перед Артузовым и Менжинским. О его работе по «Синдикату-2» было доложено Дзержинскому. В дальнейшем Сыроежкин еще не раз выезжал с ответственными и опасными поручениями в Польшу.
По результатам операции «Синдикат-2» группа чекистов была награждена орденами. В представлении к награждению, подготовленном заместителем начальника КРО Романом Пилляром, говорилось (стиль оригинала сохранен):
«...Тов. Сыроежкин Григорий Сергеевич принимал активное участие в разработке дела Савинкова, неоднократно рискуя жизнью. Состоял официально сотрудником ОГПУ, посылался неоднократно в Польшу. Во время поездок, чрезвычайно рискованных, проявил огромную находчивость и смелость. Лишь благодаря этому ему удалось избежать почти неминуемого ареста, влекшего за собой неминуемый расстрел и провал разработки дела.
Ходатайствую о награждении его орденом Красного Знамени».
Вместе с другими чекистами Григорий Сыроежкин продолжал активно бороться с белогвардейским подпольем в Советском Союзе. В сентябре 1925 года он участвовал в операции «Трест» по выводу в СССР и аресту английского разведчика Сиднея Рейли, который был участником так называемого «заговора послов», направленного на свержение советского правительства, в 1918 году заочно судим и объявлен «врагом трудящихся, стоящим вне закона РСФСР».
В операции «Трест» Сыроежкин действовал под именем Щукина – боевика ранее разгромленной чекистами «Монархической организации Центральной России». В ходе операции Сидней Рейли был выведен в СССР и арестован. Смертный приговор, вынесенный международному авантюристу в 1918 году, был приведен в исполнение 5 ноября 1925 года. В 1927 году операция «Трест» была завершена. В газете «Правда» от 9 июня 1927 года под заголовком «Арест английского разведчика Сиднея Рейли» было опубликовано официальное правительственное сообщение, в котором, в частности, говорилось:
«...Летом 1925 года при нелегальном переходе финляндской границы из СССР был пограничной охраной ранен и арестован некий «купец» с советским паспортом на имя Штейнберга. Будучи допрошен, он показал, что на самом деле он вовсе не Штейнберг, а известный английский разведчик, капитан королевской авиации Сидней Георг Рейли, один из главных организаторов заговора Локкарта, трибуналом от 3 декабря 1918 года объявленный вне закона.
Рейли показал далее, что он приехал в СССР со специальной целью организации террористических покушений, поджогов, восстаний и т.д. Более того, Рейли показал, что он, проездом из Америки, был у канцлера казначейства и одного из ответственнейших министров британского короля Черчилля, который лично давал ему инструкции по организации террористических покушений и других диверсионных актов. Его письменные показания имеются в распоряжении правительства. Материалом, взятым при дальнейших арестах, показания Рейли были целиком подтверждены».
 Борис Савинков. |
ОТ КАВКАЗА ДО ЯКУТИИ
Работая в основном по делам «Синдикат-2» и «Трест», Сыроежкин одновременно систематически привлекался к выполнению и других заданий. В частности, в 1924 году он руководил операцией по ликвидации банды Даниила Иванова, перешедшей на территорию Белоруссии в районе Столбцов.
Осенью 1925 года Сыроежкин был направлен в распоряжение полномочного представительства ОГПУ по Северо-Кавказскому краю. В те времена в этом регионе широко распространился бандитизм. Происходили нападения на нефтепромыслы и поезда, убийства советских работников и учителей. Вооруженные налеты совершались даже на предместья Грозного. В составе оперативно-разведывательного отряда Сыроежкин участвовал в выявлении и ликвидации наиболее активных головорезов. Опираясь на помощь бойцов местной самообороны, отряд чекистов сумел успешно провести ряд операций по разоружению бандформирований.
В 1928 году Сыроежкин был командирован в Якутию, где японские агенты из числа бывших белогвардейцев готовили вооруженное восстание с целью создания марионеточного правительства и отделения Якутии от СССР. Благодаря успешной контрразведывательной операции, проведенной Сыроежкиным и его подчиненными, заговор был ликвидирован.
В 1929 году вспыхнул вооруженный конфликт на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД), связывавшей Сибирь с Дальним Востоком. И Сыроежкин поехал в Бурятию, где возглавил оперативный отряд по борьбе с местными бандитами. Одновременно чекисты совершали рейды по тылам китайских войск.
А в 1930–1931 годах по просьбе монгольских коллег Сыроежкин участвовал в операциях против банд в Ойратии, на севере Монголии.
Коллегия ОГПУ наградила в 1932 году Сыроежкина именным оружием. В том же году, как имеющий большой опыт борьбы с белогвардейским подпольем, он получает назначение на ответственную работу в Белоруссию, где руководит ликвидацией подпольных националистических организаций. За проявленное мужество награждается золотыми часами.
После Белоруссии Сыроежкин получает новое назначение, на этот раз – в Ленинград. Там он участвует в контрразведывательных операциях по ликвидации созданных германской разведкой шпионских и террористических групп. Они действовали под прикрытием нескольких германских коммерческих представительств. При проведении оперативных мероприятий Сыроежкин выезжал по линии ИНО ОГПУ в Германию, Норвегию, Финляндию и Швецию. В Хельсинки, например, он провел конспиративную встречу с одним из бывших руководителей Кронштадтского мятежа Степаном Петриченко, который подробно информировал разведчика о военных приготовлениях на финляндско-советской границе.
В 1936 году Сыроежкину за «особые оперативные заслуги и боевые подвиги» было присвоено звание старшего майора госбезопасности, что соответствовало воинскому званию генерал-майора.
КОМАНДИРОВКА НА ПИРЕНЕЙСКИЙ ПОЛУОСТРОВ
В апреле 1931 года в результате буржуазно-демократической революции в Испании была свергнута монархия. А на состоявшихся в феврале 1936 года парламентских выборах победу одержал Народный фронт, представители которого сформировали республиканское правительство левого толка. Испанские правые, проигравшие выборы, решили добиваться власти насильственным путем, опираясь на поддержку со стороны германских и итальянских фашистов.
В ночь на 18 июля 1936 года радио города Сеуты в Испанском Марокко передало условную фразу: «Над всей Испанией безоблачное небо». Это был сигнал к началу мятежа командного состава испанских колониальных войск в Северной Африке, который возглавил генерал Франсиско Франко. Вскоре мятежникам удалось высадиться на территории Испании, и в стране разразилась кровопролитная гражданская война.
Германия и Италия начали оказывать Франко существенную материальную и военную помощь, а также направили в Испанию свои военные контингенты. В связи с этим в середине сентября 1936 года Политбюро ЦК ВКП(б) постановило оказать республиканскому правительству всестороннюю поддержку. Было принято решение об отправке в Испанию добровольцев-коммунистов. В письме Сталина, Молотова и Ворошилова на имя главы испанского правительства Ларго Кабальеро, в частности, подчеркивалось: «Мы считали и считаем своим долгом в пределах имеющихся у нас возможностей прийти на помощь испанскому правительству, возглавляющему борьбу всех трудящихся, всей испанской демократии против военно-фашистской клики, являющейся агентурой международных фашистских сил».
Со всего мира в Испанию на помощь республиканцам спешили волонтеры. Среди них были и советские чекисты, в том числе будущие Герои Советского Союза Станислав Ваупшасов, Кирилл Орловский, Николай Прокопюк, Александр Рабцевич.
Григорий Сыроежкин написал три рапорта на имя руководства НКВД, прежде чем получил разрешение на испанскую командировку. Используя свой богатый оперативный опыт, он, являясь сотрудником резидентуры НКВД, занимался подготовкой специальных партизанских и диверсионных групп республиканской армии для ведения борьбы в тылу франкистов. По его инициативе были созданы партизанские отряды, батальоны, бригады. Осенью 1937 года они были объединены в знаменитый 14-й специальный корпус, который осуществлял боевые операции на всех фронтах вплоть до окончания гражданской войны в стране. Сыроежкин стал старшим военным советником командира корпуса Доминго Унгрия. Он организовал разведывательно-диверсионную школу, в которой бойцы обучались методам партизанской борьбы.
В одном из докладов резидента НКВД в Испании Александра Орлова в Центр от 9 декабря 1937 года отмечалось:
«Проводимая в тылу «Д» работа (литерой «Д» в служебной переписке того времени обозначалась разведывательно-диверсионная деятельность партизанских подразделений на фронтах и в тылу противника. – В.А.) привела к серьезному расстройству отдельных участков тыла франкистов и значительным материальным убыткам и людским потерям. Беспрерывные и последовательные действия наших «Д» групп, применение ими самых разнообразных, быстро меняющихся и постоянно совершенствующихся методов, охват нами почти всех решающих участков фронта, продвижение «Д» действий в глубокий тыл вызвали большую панику в фашистских рядах. Об этом говорят все донесения разведки и нашей агентуры, это подтверждается также и рядом известных нам официальных материалов (газетные статьи, приказы фашистов, радиопередачи).
Это состояние фашистского тыла, пребывание франкистов в постоянном напряжении, беспрерывно преследующий их страх перед «проделками красных динамитчиков», подчас преувеличенный и раздуваемый всевозможными слухами, мы считаем основным достижением в «Д» работе.
Нам точно известно, что для борьбы с диверсиями фашисты вынуждены держать в тылу значительные воинские силы и вооруженные группы фалангистов. Все, даже незначительные объекты усиленно охраняются. В августе 1937 года командующий Южным фронтом фашистов генерал Кьяппо де Льяно издал приказ, объявляющий на военном положении провинции Севилья, Уэльва и Бадахос. Мероприятия фашистского командования, связанные с реализацией этого приказа, предусматривают отвлечение с фронта значительных воинских сил».
Сам Григорий Сыроежкин неоднократно лично участвовал в выполнении специальных заданий командования в тылу врага. За проявленное мужество он был награжден орденом Ленина.
Между прочим в Испании Сыроежкин встретил сына Бориса Савинкова. Лев Борисович Савинков вырос в эмиграции, работал шофером во Франции. В Испанию отправился добровольцем вскоре после начала гражданской войны, отважно сражался на фронте против франкистов в рядах одной из интернациональных бригад. Сыроежкин способствовал тому, что Лев Савинков стал капитаном республиканской армии. Осенью 1938 года, накануне поражения республиканцев, Сыроежкин переправил его во Францию. Во время оккупации Франции Лев Савинков участвовал во французском движении Сопротивления и в августе 1944 года в составе группы из отряда «Союза русских патриотов» водрузил красный флаг над зданием советского посольства в Париже.
В 1937 году нарком внутренних дел Николай Ежов и его подручные сфабриковали так называемый «заговор генералов», после чего Красная армия была фактически обезглавлена. Однажды в 1938 году в тесном кругу сослуживцев Сыроежкин высказал свое мнение о невиновности маршала Михаила Тухачевского и других военачальников РККА. Григорий Сергеевич отметил, что многих из них он лично знает как честных и преданных командиров и готов головой ручаться за них.
На Лубянку полетел донос на разведчика. В конце 1938 года Сыроежкин был отозван в Москву под предлогом вручения ему очередного ордена.
8 февраля 1939 года Сыроежкин был арестован по обвинению в шпионаже в пользу Польши и участии в контрреволюционной организации. Основанием для ареста послужил случай с задержанием Сыроежкина в Вильно в связи с доносом Стржалковского, о чем разведчик в то время подробно проинформировал свое руководство. Следователь заявил, что Сыроежкин выдал польской разведке материалы, содержавшие государственную тайну, и поляки завербовали его. На замечание разведчика, что он действовал по заданию своего руководства, последовал ответ, что прежние начальники Сыроежкина также оказались польскими шпионами. Действительно, 21 августа 1937 года по ложному доносу как «шпион польской и других разведок» был приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян Артур Артузов.
Такая же участь постигла и старшего майора госбезопасности Григория Сергеевича Сыроежкина. 26 февраля 1939 года Военная коллегия Верховного суда СССР тоже приговорила его к высшей мере наказания, и казнили его опять-таки в тот же день...
Мужичья чума (Г. С. Сыроежкин)
Биографий известного чекиста-боевика Григория Сергеевича Сыроежкина известно несколько, но все они официальные и представляют совершенно отлакированный образ преданного и талантливого оперработника, совершившего немало выдающихся подвигов во славу советской разведки . Однако действительная чекистская жизнь Сыроежкина носит отчётливо криминальный характер и совершенно не укладывается в классическую для ведомственных житий схему.
Его путь в органы госбезопасности типичен для не нашедших себя в мирной жизни маргиналов. Бросив гимназию после первых четырёх лет обучения, Сыроежкин выступал в цирке, юношей убежал на Кавказский фронт, а потом добровольно записался в Красную Армию. Григорий Сыроежкин пришёл в ЧК с тяжёлым грузом только что оставленной работы комендантом в трибунале, что свидетельствовало о его привычке расстреливать с девятнадцатилетнего возраста.
Взглянем, как деликатно обходит эту коллизию ветеран ФСБ И. М. Дамаскин - автор новейшего материала о Сыроежкине, помещённого во втором томе известных «Очерков истории российской внешней разведки». Говоря о работе Сыроежкина в трибунале, он утверждает, что Григорий трудился там писарем и «получил основы юридических знаний» . Однако писарем тот работал только в начале своей службы, быстро получив назначение на должность исполнителя смертных приговоров.
Проверенный в расстрелах парень стал находкой для ВЧК, весьма мало нуждавшейся в носителях юридических знаний. Зарекомендовав себя на комендантской службе, Григорий был переведён на оперативную работу, которая и стала настоящим призванием молодого чекиста. Человек находчивый, очень сильный физически, смелый и хладнокровный, Сыроежкин проявлял хорошие способности к агентурной деятельности, но мог в качестве охранника при случае и одним ударом по голове убить попытавшегося бежать арестанта .
Вот основные вехи его чекистской биографии. Начинал с коменданта-исполнителя приговоров в губревтрибунале и Новочеркасской ЧК. Во время подавления мятежа А. С. Антонова в Тамбовской губернии и разгрома отряда Попова в Балашовском уезде Саратовской губернии Сыроежкин командовал чекистским карательным отрядом. Какими способами чекисты подавляли крестьянские мятежи, к настоящему времени известно хорошо.
Отлично зарекомендовавший себя молодой каратель попал в центральный аппарат, получив должность в Особом отделе ВЧК, который возглавляли В. Р. Менжинский и его зам Г. Г. Ягода. В отделе трудились такие известные чекисты, как А. Х. Артузов, Р. А. Пилляр, И. И. Сосновский, В. А. Стырне, В. В. Ульрих. С августа 1921 г. Григорий немного работал следователем 13-го спецотделения Особого отдела ВЧК, которое противодействовало военному шпионажу разведок Польши, Румынии, Финляндии и стран Прибалтики, а, согласно официальным данным, уже в сентябре того же года был назначен уполномоченным Отдела контрразведки ВЧК-ОГПУ .
Однако 30 сентября 1921 г. он фигурирует в качестве сотрудника 16-го спецотделения Особого отдела, занимавшегося контрразведкой в РККА, и допрашивает в тот день авантюриста А. Г. Зайцева-Мейтина, отправленного в Москву из Читы, где местные чекисты попытались сфабриковать на этого бывшего коллегу выигрышное дело, обвинив в шпионаже и взятии на себя поручения убить Ленина и Троцкого. Разобраться в этом деле, где Сыроежкин стал уже не первым следователем, было не так сложно, ведь провокация била в глаза. Но с точки зрения следователей той поры, именно провокация выступала царицей доказательств…
Недавний гимназист Аркадий Зайцев-Мейтин в начале 1920 г. короткое время был адъютантом знаменитого партизана Сергея Лазо во Владивостоке, затем работал в Хабаровской военной контрразведке и был, по всей видимости, причастен к дикой расправе красных партизан Иванова над 123 (по другим данным, 130) сдавшимися офицерами и солдатами эскадрона Конно-егерского полка каппелевского полковника В. В. Враштеля, только что проделавших героический «ледяной поход» из Сибири на Дальний Восток.
Враштель оборонял Никольск-Уссурийский, но при штурме города красными половина его полка разбежалась, а добровольцы с офицерским составом стали отступать к китайской границе, но были пленены. В апреле 1920 г. арестованных каппелевцев партизаны забрали из тюрем Никольск-Уссурийского и Имана; Враштеля и ещё троих старших офицеров замучили на ст. Верино, а остальных в вагоне привезли к мосту через р. Хор. Там, заводя по одиночке на мост, белых зверски убили, разбивая головы молотками и прикладами и сбрасывая тела в воду. Основная часть жертв - 96 чел. - были офицерами. Как хвастал в рассказах Зайцев, он участвовал в этой «ликвидации» и утверждал, что одному из офицеров (Петрову, которого он именовал полковником) в темноте удалось бежать .
Именно поэтому белые из отряда есаула Забайкальского казачьего войска В. Бочкарёва, которым японцы передали арестованного при захвате Владивостока 5 апреля 1920 г. Сергея Лазо, узнав о страшной смерти своих товарищей, подвергли члена Дальбюро ЦК Лазо мучительным истязаниям. В конце мая казаки бросили его в паровозную топку . Поскольку Лазо сопротивлялся отчаянно, двух его товарищей - видного русского разведчика А. А. Луцкого, перешедшего к большевикам, и В. М. Сибирцева - утомлённые палачи застрелили и швырнули в огонь уже мёртвыми.
Любопытные сведения о Зайцеве-Мейтине дал бывший секретарь Никольск-Уссурийского горкома РКП (б) в полосе отчуждения КВЖД Боровой, охарактеризовавший его как пройдоху и авантюриста, «более или менее крупного, который способен обманывать, но не делать». Тот работал в контрразведке под фамилией Славин, выдавая себя за брата бывшего товарища председателя Харбинского совета, «очень известного революционера Славина». Когда 5 апреля 1920 г. японцы внезапным ударом захватили власть в Приморье, Боровой с отрядом Сурьбы отступил из Никольск-Уссурийского в район Красной речки. Там он «несколько слыхал о работе Мейтина: говорили, что ведя [себя] возмутительно по отношению к арестованным, которые не могли заплатить, он позволял снимать с них драгоценности, кольца, имел всегда большой запас оружия, одеваясь всегда в новый кожаный костюм». Показания члена Дальбюро К. Ф. Пшеницына, данные М. И. Литвину, были не более комплиментарны: он слышал, что Аркадий «за учинённый открыто грабёж был особым отделом расстрелян».
Перейдя в Военпур, Зайцев-Мейтин весной 1921 г. стал жертвой провокации своего приятеля Натана Шнеерсона, корреспондента ДальТА и коммуниста, которому передал во время командировки имевшиеся при нём секретные пакеты - без расписки. Те попали к властям распечатанными, после чего Аркадия арестовали как японского шпиона. Поскольку 20-летний Шнеерсон был сексотом Госполитохраны ДВР, то вполне очевидно, что он и распечатал эти пакеты. Видимо, карьера в ГПО была важнее знакомства, а чекисты несколько недель спустя взяли расторопного агента в штат и он сделал в «органах» отличную карьеру, дойдя до майора госбезопасности. Правда, в 1939-м сам Н. М. Шнеерсон был обвинён в шпионаже и пошёл под пулю.
А Зайцеву-Мейтину на основании того, что он был очень похож на фотокарточку человека, собиравшегося (как доносил какой-то резидент) ехать с Дальнего Востока в Москву убивать главных вождей, предъявили обвинение и в терроризме. Вёл дело Зайцева-Мейтина начальник агентурного отделения Военного отдела Главного управления Госполитохраны ДВР Михаил Литвин (впоследствии ответственный партийный работник, вернувшийся в НКВД при Ежове и пустивший себе пулю в голову 12 ноября 1938 г., будучи начальником Ленинградского УНКВД).
Ничего не добившись от Аркадия в Чите, его передали в распоряжение ВЧК. Бывший чекист очень разочаровался в длительном следствии, объявлял голодовки и писал из Бутырки гневные заявления в «Президиум Всероссийского Застенка по борьбе со свободой». Следователи менялись, не имея улик, и высказывали желание отправить невнятного арестанта обратно в Читу или Новониколаевск - город, где базировалось полпредство ВЧК-ГПУ по Сибири. В 1922 г. Зайцев-Мейтин был дважды приговорён к расстрелу и в конце концов бесславно сгинул в новониколаевской тюрьме, не дождавшись пули - от возвратного тифа .
Помощь в расследовании сложных дел чекистам оказывали внутрикамерные агенты. Существует любопытный документ, очень наглядно свидетельствующий о развитой постановке дела с камерным осведомлением уже в начале 20-х годов. Некий коммунист-«наседка» Саваш 25 января 1922 г. очень подробно доносил своим хозяевам на целую группу родовитых заключённых внутренней тюрьмы ВЧК на Лубянке, давая чекистам прямые инструкции:
«I. До моего выхода не выпускать и не допрашивать заключенного гр. Мечислава Сигизмундовича Гласко, сидящего во внутренней тюрьме ВЧК.
II. До моего прихода не звать на допрос Константина Васильевича Гримм. Имею чудные материалы, которые докажут, что делает Германская миссия в Петрограде.
III. Дело Ниль Оскаровича Баклунда, связанное с кронштадтским восстанием.
IV. Владимира Комаровского - графа, уже на свободе.
V. Дмитрия Петровича Елагина.
VI. Князя Бориса Волконского […]
Елагин. Это сволочь, которую я раскусил, он мне обещал снять сегодня голодовку, т. к. я ему обещал, что как только выйду на свободу и его тоже освобожу. Я как чекист заявляю, что у него есть связи с английскими властями в Константинополе. […] Он очень хитрый сволочь. Он мне сам признался, что его прислала английская миссия из Константинополя под крышкой [так! - А. Т.] торговых договоров, его начальник [ - ] английский полковник Нагель… [Елагин] сказал, что если я его возьму на свободу, то он мне даст 10.000 фунтов стерлингов. […]
Волконского я уговорил, чтобы он снял голодовку. Он мне вчера письмо передал для своих родственников, он арестован, по его словам, за участие при заговоре Таганцева». Далее Саваш указывал: ради того, чтобы уверить Гримма и Баклунда в своих связях с волей и англичанами, не следует арестовывать сразу надзирателя, который принесёт письмо, дабы потом, «сделав две птицы за один выстрел», арестовать «почтальона» и вынудить «эту тюремную сволочь, этих постовых и отделенных, не носить писем от арестованных» .
Без сомнения, Григорий Сыроежкин, опираясь на подобных помощников, «оформил» какое-то количество дел. Но, отдав положенное политическому сыску, Сыроежкин был переведён к КРО и использован в крупных и успешных акциях Лубянки по заграничной линии. Активный участник борьбы с эмиссарами Бориса Савинкова, Сыроежкин дважды выезжал в Польшу со спецзаданием под фамилией Серебряков, выдавая себя за представителя антисоветского подполья. В 1924 г. он получил орден Красного Знамени и знак «Почётного работника ВЧК-ГПУ». Самой яркой страницей официальной биографии Сыроежкина стало участие в выводе в СССР и последующем аресте знаменитого британского разведчика Сиднея Рейли. Орденоносец не прятался и от неприятных поручений, напоминавших о прежней специализации - так, поздней осенью 1925 г. он принимал личное участие в расстреле Рейли.
Этот приговор о казни англичанина был проведён своеобразно - жертву не стали тащить в расстрельный подвал, а убили тишком. По вызывающей огромные сомнения версии Т. К. Гладкова, это сделали, чтобы не травмировать психику Рейли, с которым у контрразведчиков сложились определённые неформальные отношения. Но о какой-такой боязни чекистов за психику арестанта можно говорить, зная, что во время следствия по приказу помощника начальника КРО ОГПУ В. А. Стырне Рейли вывели на расстрел, и он под циничные насмешки охранников («грязный разговор часовых и шутки…») несколько минут ждал пули, после чего был уведён в камеру?!. Предсмертный дневник Рейли сохранил этот эпизод, очень типичный для чекистской кухни.
Разведчика-авантюриста чекисты тайно застрелили под Москвой, для чего инсценировали автомобильную прогулку в компании начальника тюремного отдела ОГПУ К. Дукиса (одного из основных исполнителей приговоров), оперативников КРО Г. Федулеева и Г. Сыроежкина, а также Ибрагима Абисалова. В цитируемом ниже рапорте Федулеева помощнику начальника КРО Сидней Рейли именовался как «№ 73». Под предлогом поломки машины Рейли предложили прогуляться. Ближе к девяти вечера 5 ноября, уже в темноте, «Ибрагим, отстав немного от нас, произвёл выстрел в № 73, каковой, глубоко вздохнув, повалился, не издав крика; ввиду того, что пульс еще бился, т. Сыроежкин произвёл еще выстрел в грудь». Четыре дня спустя Рейли тайком закопали в прогулочном дворе внутренней тюрьмы ОГПУ .
Есть информация о том, что Сыроежкин в буквальном смысле слова не удержал Б. В. Савинкова. Имеется официальная документация ОГПУ, свидетельствующая о том, что Савинков покончил самоубийством, выбросившись из окна. Нередко высказывалось мнение, что он был выброшен вниз самими чекистами. О том, как погиб Борис Савинков, незадолго до смерти поведал очевидец событий - 103-летний Б. И. Гудзь.
«Неожиданно, - рассказал он, - Савинков рванулся к окну и перемахнул через низкий подоконник. Мой товарищ Гриша Сыроежкин едва успел схватить его за ногу. Всё произошло в считанные секунды. Гриша пытался держать его, но была реальная угроза, что и он выпадет. Все стали кричать: отпусти его, отпусти! Савинков падал с 5-го этажа с пронзительным криком» . Здесь напрашивается вопрос: что же это никто не подбежал и не помог Сыроежкину, ограничившись криками? Правда, престарелый чекист, несколько раз рассказывая о данном эпизоде, уснащал его разными деталями, и невозможно выяснить, что же он действительно запомнил об этой истории.
Версию о насильственной смерти легендарного эсера подкрепляет недавно опубликованная реплика самого Сталина. Хотя все до сих пор известные обнародованные данные говорят именно о самоубийстве (показателен факт, что при отдаче в печать предсмертного письма Савинкова чекисты сделали в нём изъятия - это, конечно, свидетельствует в пользу его подлинности ), но игнорировать прямое заявление вождя народов всё же не следует.
В своих объяснениях Л. П. Берии от 27 марта 1953 г. С. Д. Игнатьев, экс-министр госбезопасности, цитировал слова Сталина, который с конца октября 1952 г. стал настойчиво требовать истязать «врачей-вредителей», отказывавшихся признаваться: «Бейте!» - требовал он от нас, заявляя при этом, - «вы что, хотите быть более гуманными, чем был Ленин, приказавший Дзержинскому выбросить в окно Савинкова? У Дзержинского были для этой цели специальные люди-латыши, которые выполняли такие поручения. Дзержинский - не чета вам, но он не избегал черновой работы, а вы, как официанты, в белых перчатках работаете. Если хотите быть чекистами, снимите перчатки» . Игнатьев докладывал о вещах недавних и вряд ли путал или придумывал. Информация любопытнейшая.
Само собой, что Ленин к смерти Бориса Савинкова, погибшего в 1925 г., не мог иметь отношения по определению. Очень похоже, что здесь товарищ Сталин свой собственный приказ Дзержинскому покончить с самым известным из тогдашних арестантов весьма нахально свалил на безответного Ильича… Раскаявшийся Савинков был уже не нужен, а его «самоубийство» дополнительно компрометировало этого бывшего боевика и политического лидера. В связи с этим Сыроежкин мог быть в числе тех, кто, возможно, выбросил Савинкова с пятого этажа…
На исходе 1925 г. Григорий был прикомандирован к полпредству ОГПУ по Северо-Кавказскому краю и в составе оперативно-разведывательного отряда видного чекиста В. М. Курского участвовал в массовом разоружении населения и разгроме повстанческого движения в Чечне. За успехи в этой опасной операции его повысили и перевели работать в престижный Ленинград. В 1927-м он был начальником 5-го отделения Контрразведывательного отдела полпредства ОГПУ по ЛенВО, но чересчур поддался традиционной русской болезни.
Знавшие Григория чекисты вспоминали, что Сыроежкин был бессребреником, свою зарплату нередко раздавал нуждающимся. Однако общительный холостяк Григорий с молодых лет не был врагом бутылки, что очень плохо отразилось на его карьере. Вероятно, во хмелю бывший комендант-расстрельщик не отличался примерным поведением, так что ленинградское начальство решило его убрать и как следует «проветрить» в провинции . Европейские спецкомандировки закончились. Напротив, Сыроежкину пришлось запасаться зимней одеждой и ехать строго на восток, причём с большим понижением в должности. Вряд ли он подозревал, что сибирская командировка станет для него очень и очень длительной, а специализацией окажется организация подавления многочисленных антисоветских восстаний - дело, которое было ему хорошо знакомо по началу 1920-х гг.
Сыроежкин Григорий Сергеевич
(1900-1939). Майор госбезопасности (1936). Родился в с. Волкове Балашовского
уезда Саратовской губ. в крестьянской семье. В 1905 г. вместе с семьей жил в
Тифлисе. Отец служил каптенармусом в Тифлисском военном гарнизоне.
В 1915 г. добровольцем вступил в армию, однако, как несовершеннолетний, был
возвращен домой. Увлекался спортом и цирком: изучал искусство фокусника,
джигитовку, был учеником знаменитых русских борцов И. Поддубного и И.
Заикина, однако был вынужден отказаться от цирковой карьеры из-за травмы.
Работал письмоводителем в управлении Закавказской железной дороги. Экстерном
сдал экзамен за 4 класса гимназии.
В 1918 г. вступил добровольцем в Красную Армию, воевал на Южном фронте в 6-й
дивизии Киквидзе, служил комендантом в ревтрибунале 9-й армии. Член
Коммунистической партии с 1919 г.
Весной 1920 г. откомандирован в Новочеркасскую ЧК, затем направлен
следователем в ревтрибунал Кавказского фронта. С августа 1921 г. -
следователь Ревтрибунала Республики в Москве. Участвовал в подавлении
антоновского мятежа на Тамбовщине и ликвидации банды Попова в Балашовском
уезде Саратовской губ.
В сентябре 1921 г. переведен в Особый отдел ВЧК (с 1922 г. -
контрразведывательный отдел ГПУ). Принимал активное участие в операции
«Синдикат-2», задачей которой являлась ликвидация подпольной белогвардейской
организации «Союз защиты Родины и свободы» и арест ее лидера Б. В.
Савинкова. Под псевдонимом «Серебряков» дважды пересекал польскую границу в
качестве курьера легендированной организации «Либеральные демократы».
Участвовал в задержании эмиссара «Союза защиты» полковника Павловского. В
сентябре 1925 г. участвовал в операции «Трест» по выводу в СССР и аресту
английского разведчика С. Рейли. Действовал под фам. Щукина, боевика ранее
разгромленной чекистами «Монархической организации Центральной России».
Осенью 1925 г. переведен в полномочное представительство ОГПУ по
Северо-Кавказскому краю. В составе оперативио-разведывательного отряда
участвовал в специальной операции Красной Армии по борьбе с бандитизмом в
Чечне.
В 1928 г. был направлен в Якутию, где бывшие белогвардейцы готовили
вооруженное восстание с целью отделения Якутии от СССР. Благодаря успешной
контрразведывательной операции, проведенной Сыроежкиным и его группой,
попытка мятежа была ликвидирована. Во время конфликта на КВЖД боролся с
бандитизмом в Бурятии. В ] 930-1931 гг. участвовал в подавлении
контрреволюционных мятежей в Монголии. В 1932 г. направлен в Белоруссию, где
руководил борьбой с подрывной деятельностью подпольных националистических
организаций. За ликвидацию антисоветского «Союза освобождения Белоруссии»
награжден золотыми часами.
С 1933 г. Сыроежкин работал в Ленинграде, участвовал в контрразведывательной
операции по ликвидации шпионских и террористических групп, созданных
немецкими спецслужбами и действовавших под прикрытием германских
коммерческих представительств. При проведении оперативных мероприятий
выезжал в Германию, Норвегию, Финляндию и Швецию для встреч с агентурой. В
Финляндии поддерживал связь с одним из бывших руководителей Кронштадтского
мятежа С. М. Петриченко, который дал подробную информацию о военных
приготовлениях на советско-финской границе.
В годы гражданской войны в Испании - старший военный советник 14-го корпуса
республиканской армии, осуществлявшего разведывательно-диверсионные операции
в тылу франкистов. Неоднократно лично участвовал в выполнении специальных
заданий.
В конце 1938 г. отозван в Москву.
Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, именным оружием от Коллегии
ОГПУ, золотыми часами.
8 февраля 1939 г. был арестован по обвинению в шпионаже в пользу Польши и
участии в контрреволюционной организации. 26 февраля приговорен Военной
коллегией Верховного суда к высшей мере наказания и в тот же день
расстрелян. Посмертно реабилитирован в 1958 г.
Использованы материалы кн.: Шарапов Э.П. Наум Эйтингон - карающий меч Сталина. С-Пб., "Нева", 2003
Здесь читайте:
Карательные органы СССР (справочник, включающий в себя также указатель имен)
В 1915 г. добровольцем вступил в армию, однако, как несовершеннолетний, был возвращен домой. Увлекался спортом и цирком: изучал искусство фокусника, джигитовку, был учеником знаменитых русских борцов И. Поддубного и И. Заикина, однако был вынужден отказаться от цирковой карьеры из-за травмы. Работал письмоводителем в управлении Закавказской железной дороги. Экстерном сдал экзамен за 4 класса гимназии.
В 1918 г. вступил добровольцем в Красную Армию, воевал на Южном фронте в 6-й дивизии Киквидзе, служил комендантом в ревтрибунале 9-й армии. Член Коммунистической партии с 1919 г.
Весной 1920 г. откомандирован в Новочеркасскую ЧК, затем направлен следователем в ревтрибунал Кавказского фронта. С августа 1921 г. - следователь Ревтрибунала Республики в Москве. Участвовал в подавлении антоновского мятежа на Тамбовщине и ликвидации банды Попова в Балашовском уезде Саратовской губ.
В сентябре 1921 г. переведен в Особый отдел ВЧК (с 1922 г. - контрразведывательный отдел ГПУ). Принимал активное участие в операции «Синдикат-2», задачей которой являлась ликвидация подпольной белогвардейской организации «Союз защиты Родины и свободы» и арест ее лидера Б. В. Савинкова. Под псевдонимом «Серебряков» дважды пересекал польскую границу в качестве курьера легендированной организации «Либеральные демократы». Участвовал в задержании эмиссара «Союза защиты» полковника Павловского. В сентябре 1925 г. участвовал в операции «Трест» по выводу в СССР и аресту английского разведчика С. Рейли. Действовал под фам. Щукина, боевика ранее разгромленной чекистами «Монархической организации Центральной России». Осенью 1925 г. переведен в полномочное представительство ОГПУ по Северо-Кавказскому краю. В составе оперативио-разведывательного отряда участвовал в специальной операции Красной Армии по борьбе с бандитизмом в Чечне.
В 1928 г. был направлен в Якутию, где бывшие белогвардейцы готовили вооруженное восстание с целью отделения Якутии от СССР. Благодаря успешной контрразведывательной операции, проведенной Сыроежкиным и его группой, попытка мятежа была ликвидирована. Во время конфликта на КВЖД боролся с бандитизмом в Бурятии. В ] 930-1931 гг. участвовал в подавлении контрреволюционных мятежей в Монголии. В 1932 г. направлен в Белоруссию, где руководил борьбой с подрывной деятельностью подпольных националистических организаций. За ликвидацию антисоветского «Союза освобождения Белоруссии» награжден золотыми часами.
С 1933 г. Сыроежкин работал в Ленинграде, участвовал в контрразведывательной операции по ликвидации шпионских и террористических групп, созданных немецкими спецслужбами и действовавших под прикрытием германских коммерческих представительств. При проведении оперативных мероприятий выезжал в Германию, Норвегию, Финляндию и Швецию для встреч с агентурой. В Финляндии поддерживал связь с одним из бывших руководителей Кронштадтского мятежа С. М. Петриченко, который дал подробную информацию о военных приготовлениях на советско-финской границе.
В годы гражданской войны в Испании - старший военный советник 14-го корпуса республиканской армии, осуществлявшего разведывательно-диверсионные операции в тылу франкистов. Неоднократно лично участвовал в выполнении специальных заданий.
В конце 1938 г. отозван в Москву.
Лучшие дня
| Превращаясь в Барби Посетило:3022 |
сыроежкин григорий сергеевичи, сыроежкин григорий сергеевич на
25 января 1900(1900-01-25)
село Волково, Балашовский уезд, Саратовская губерния
Москва, РСФСР, СССР
СССР СССР
Гражданская война в России
Якутские восстания
Гражданская война в Испании
Григорий Сергеевич Сыроежкин (1900-1939) - деятель советских спецслужб, кавалер ордена Красного Знамени.
Биография
Григорий Сыроежкин родился 25 января 1900 года в селе Волково Балашовского уезда Саратовской губернии (ныне - в Еланском районе Волгоградской области) в крестьянской семье. 1905 году вместе с семьёй переехал в Тифлис (ныне - Тбилиси, Грузия), где его отец устроился на работу каптенармусом в местном гарнизоне. 1915 году Сыроежкин добровольно пошёл на службу в царскую армию, однако вскоре как несовершеннолетний был отправлен домой. Пытался стать циркачом, учился у Ивана Поддубного и Ивана Заикина, однако после травмы был вынужден отказаться от своих планов. До Октябрьской революции работал письмоводителем в управлении Закавказской железной дороги.
В 1918 году добровольно пошёл на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Принимал участие в боях Гражданской войны в составе 6-й дивизии на Южном фронте, затем стал комендантом революционного трибунала 9-й армии. 1919 году вступил в партию большевиков. Весной 1920 года Сыроежкин был направлен на работу в Новочеркасскую ЧК, а позднее - в революционный трибунал Кавказского фронта. августе 1921 года он стал следователем Революционного трибунала Республики в Москве. этом качестве он принимал активное участие в разгроме крестьянского восстания в Тамбовской губернии и банды Попова в Балашовском уезде.
С сентября 1921 года служил в Особом отделе ВЧК, который в 1922 году был преобразован в отдел контрразведки ГПУ. Играл важную роль в разработке и осуществлении ряда специальных операций. Наиболее известная среди них - операция «Синдикат-2», в результате которой была ликвидирована подпольная антисоветская организация «Союз защиты Родины и свободы» и захвачен её лидер, известный террорист Борис Савинков. Сыроежкин лично участвовал в допросах Савинкова, когда тот выбросился из окна, пытался поймать его за ногу, однако из-за повреждения руки не сумел удержать его. За заслуги в этой операции в числе наиболее активных участников операции был удостоен ордена Красного Знамени РСФСР.
В дальнейшем Сыроежкин участвовал в ряде специальных операций, организованных ВЧК-ОГПУ-НКВД. Неоднократно под чужим именем входил во враждебно настроенные по отношению к Советскому правительству круги. сентябре 1925 года Сыроежкин принял участие в захвате английского разведчика Сиднея Рейли.
Боролся с националистическими организациями и бандитизмом на Кавказе, в Якутии, Бурятии, Белоруссии. За ликвидацию подпольной организации националистов «Союз освобождения Белоруссии» он был награждён золотыми часами. Занимался ликвидацией диверсионных и разведывательных групп, созданных спецслужбами Германии. Финляндии поддерживал связь с бывшим руководителем Кронштадтского восстания Степаном Петриченко, от которого узнал о массовом военном строительстве на границе СССР и Финляндии. Во время гражданской войны в Испании Г. С. Сыроежкин под именем Григорий Грандэ был старшим военным советником 14-го корпуса армии республиканцев, руководил разведкой и диверсиями в тылу франкистов. конце 1938 года он был отозван в Москву.
8 февраля 1939 года Сыроежкин был арестован органами НКВД СССР по обвинению в шпионаже в пользу Польши и контрреволюционной деятельности. 26 февраля 1939 года Военная коллегия Верховного Суда СССР признала его виновным и приговорила к высшей мере наказания - смертной казни. Приговор был приведён в исполнение в тот же день.
Решением Военной коллегии Верховного Суда СССР в 1958 году Г. С. Сыроежкин был посмертно реабилитирован.
Примечания
- 1 2 3 Э. П. Шарапов, 2003.
- 1 2 3 4 5 6 7 Сыроежкин Григорий Сергеевич (рус.). . Проверено 7 января 2012. Архивировано из первоисточника 28 января 2013.
- книге Э. П. Шарапова (с. 186) приведены даты: арест - 2 ноября 1938 , расстрел - 29 января 1940 .
- По данным Э. П. Шарапова (с. 186) - в 1956 году.
Литература
- Шарапов Э. П. Сыроежкин Григорий Сергеевич // Наум Эйтингон - карающий меч Сталина. - СПб.: Нева, 2003. - С. 182-186. - ISBN 5-7654-3121-6.
сыроежкин григорий сергеевич comedy, сыроежкин григорий сергеевич камеди, сыроежкин григорий сергеевич на, сыроежкин григорий сергеевичи
